— Геннадий Андреевич, 26 марта исполняется 25 лет с тех пор, как Владимир Путин в первый раз стал президентом Российской Федерации. Какая главная перемена произошла за этот период, на ваш взгляд?
— Главное вот что. Ельцин породил эпоху предательства и унижения нашей страны. После дефолта мы внесли на рассмотрение Думы импичмент Ельцину. Более года рассматривали все преступления. В Думе лежат 20 с лишним томов о сути этих преступлений. Стало ясно, что президента надо менять. И когда мы услышали от Ельцина, помните, 31 декабря 1999 года: «Я ухожу», мы получили надежду на позитивные перемены. Хотя и многие единомышленники Ельцина, и сам Ельцин надеялись, что Путин продолжит их предательскую политику. Но Путин, как человек, который учился и воспитывался в госбезопасности, который и за рубежом защищал интересы страны, в принципе в корне стал менять генеральную линию. Это его главная заслуга, и ему это обязательно всегда зачтется.
— Вы встречались с ним в эти первые дни его президентства?
— По крайней мере, когда его избрали, он приехал ночью в наш штаб, мы долго беседовали. Он попросил консультации. Я спросил: почему? Он говорит: вы работали с Брежневым, с Косыгиным, знаете хорошо Москву и страну, мне нужна консультация для того, чтобы более четко представлять все позиции.
И эта консультация состоялась, она продолжалась целый день по всем вопросам. И если посмотреть его первое Послание, оно было ориентировано на усиление государственности, на проблемы со стороны социального кризиса, на укрепление нашей безопасности. И в этом отношении он оказался человеком успешным. Под первым Посланием, которое он сформулировал: и развиваем страну, и укрепляем образование и науку, и помогаем тем, кто слабый – я бы и сегодня подписался.
— А меня тогда удивили перемены во внешней политике.
— Это его вторая принципиальная заслуга. Он понял, что американцы – не партнеры. И он в Мюнхене, когда выступал в 2007 году, открыто сказал, что однополярный мир не годится, и русская цивилизация, наш мир имеет свои особенности, и просьба с этим считаться, вопрос безопасности для нас – один из главных, поэтому нечего расширять НАТО. И стал для американцев, англосаксов противником реальным.
— А ведь страна тогда была слаба, ее сотрясали провалы в экономике, военные конфликты и терроризм.
— Он понял, что без планирования и национальных программ и проектов двигаться вперед невозможно. И в этом отношении принял целый ряд, на мой взгляд, очень важных решений, которые позволили нам укрепить безопасность и ускорить решение многих проблем. Отсюда родился Крым, вернувшийся на Родину, отсюда появились оборонные программы, которые потом стали «Орешником».
Тут и усиление и укрепление Союзного государства России и Белоруссии. Когда эти «лесные братья», американские ЦРУшники навалились на Лукашенко, Путин проявил и волю, и характер, и максимально поддержал его, как поддерживает и сейчас.
Я считаю, что создание БРИКС Путиным и Си Цзиньпином – это одно из важнейших явлений мировой политики, которое уравновесило ситуацию и уняло наглость натовцев и американцев.
— Как вы считаете, нынешний диалог с президентом США Трампом можно считать симптомом признания американцами законных интересов России?
— Диалог плотный, но осторожный очень. Трампу выгодно решить украинскую проблему, потому что он решил стать императором новой империи, на основе новейших технологий, искусственного интеллекта. И в этом отношении ему не хочется тратиться на бессмысленную войну на Украине.
Тут перед нами исключительно ответственная задача – не допустить ошибки, просчета. Нам это может обойтись очень дорого. Нынешняя ситуация требует максимальной сплоченности страны, освоения новейших технологий, укрепления нашей армии и более четкой выработки приоритетов. Не бывает безопасности без продовольственной безопасности, без науки, образования, без патриотического воспитания.
Предстоит очень много попахать. Вот завтра премьер Мишустин появится с отчетом правительства. Посмотрим, что он принесет в Думу. Хотя и так правительство работало в чрезвычайных условиях, но сейчас требуется серьезно прибавить.
